На Западе русское siloviki давно стало нарицательным. Да и россиянам при этом слове становится физически больно. Пожалуй, пиком жестокости силовиков стали митинги в Беларуси: задерживали женщин с цветами, били мужчин без оружия, убили двух протестующих.
На лицах военных читалась не грусть – кажется, что им это даже нравится. Почему людям может нравится избивать других? Значит ли это, что в каждом живёт жестокость или её могут развить извне? Найти ответ на эти вопросы постарался Алексей Пивоваров. Вот какие вывод он сделал:
В правоохранительные органы берут не всех
В спецназ отбирают молодых людей с определенным темпераментом и способностями.
Многих из них с юношества готовят к службе, их выращивают на определенной идеологии. Молодым людям разъясняют, что они будут защищать родину, а это в их понимании верхушка власти. Юных силовиков готовят, что им иногда придется применять насилие, но только против врагов народа, которые выступают против президента и его окружения. Они готовы к насилию ради стабильного заработка и крыши над головой.
Приказ — это индульгенция для силовиков
Силовиков учат не думая исполнять приказы и соблюдать дисциплину. Психологи говорят, что именно бездумное исполнение обязанностей для силовика работает как смягчающее обстоятельство, потому что они снимают с себя ответственность за насилие.
Фото: ОВД-Инфо
Из-за ненормированного графика силовики становятся озлобленными
Спецназовцы должны выполнять приказ в любое время дня и часто работают сутки напролет. Усталость копится, а вместе с ней озлобленность и агрессия.
Власть над толпой похожа на наркотик
Когда силовики получают доступ к власти, они больше не могут остановиться. В том числе и поэтому авторитарные правители и диктаторы не слагают полномочия даже спустя годы нахождения у власти и недовольство граждан.
Полицейское насилие исходит от «палочной системы»
В правоохранительных органах есть термин АППГ — аналогичный период прошлого года. Иными словами, сотрудники органов не могут давать результат хуже, чем год назад по раскрываемости преступлений. Это приводит к тому, что им приходится обвинять непричастных людей, чтобы закрывать план.
Как чувствуют себя люди, совершившие зло?
По-разному: одни не могут уже остановиться (например, поэтому после войны возросло число насильственных преступлений), другие жалеют об этом. У силовиков часто возникает чувство жалости, но они переживают лишь о том, что об этих избиениях стало известно в обществе. Раскаяние в содеянном у них встречается редко.
